Автор: Крошка Капризуля Хоч
Название: Когда ты вернешься домой...
Фендом: Хроники Нарнии
Рейтинг: PG - 13
Размер: мини
Пейринг: Питер/Эдмунд
Жанр: драма
Направленность: слеш
Саммари: Легко воплощать свои желания в жизнь, когда находишься в сказке; гораздо сложнее, когда тебя окружает реальность...
Дисклеймер: пишу исключительно из любви к искусству.
Примечание: написано для
Рина Ли на давно прошедший ДР.
Сорри, что так задержалась - сама понимаешь.)) Да, да, я помню, что обещала Джуд/Макс и арлин, и я правда постараюсь это все написать!)))Эдмунд зажмурился от яркого солнечного света и перевернулся на живот.
- Эд, иди купаться! – донесся с реки голос Сьюзен, но плеск воды и громкий смех тут же его заглушили.
- Не хочу, - пробормотал Эдмунд, уткнувшись носом в колючий плед. Он не мог понять, как они могли вот так просто купаться, лежать на траве, болтать, смеяться, жить? Как они умудрились забыть все, что было? Или сделать вид, что забыли?
- Наша принцесса боится воды? – прозвучал насмешливый голос над самым ухом, и Питер опустился рядом.
- Раньше ты, помнится, неплохо плавал, - Питер серьезно взглянул на него своими невозможными серыми глазами, и положил руку на плечо. – А сейчас что, разучился?
- Отвали! – Эдмунд слишком резко сбросил его руку, вскочил, и, не разбирая дороги, помчался к реке. Он с разбегу бросился в воду, вздымая кучу брызг, и, нырнув, поплыл вперед. Раньше это всегда его успокаивало. Раньше – но не сейчас.
читать дальше* * *
- Эй, ты невнимателен, - Сьюзен, следившая за их игрой в шахматы, нахмурилась. – Ты ведь мог объявить ему шах!
- Да, мне даже не интересно играть с таким мазилой, как ты, Эд! – усмехнулся Питер. – Ну в самом деле, приди в себя, что ты ходишь, как переваренная картофелина?
- Да отвалите вы все! – Эдмунд вскочил, перевернув доску, и костяные фигурки рассыпались поп полу. – Возитесь со своими игрушками, как дети!
- Но мы и есть дети, - холодно сказала Сьюзен. – Тебе всего тринадцать, а не тридцать, и раньше ты любил шахматы.
- Раньше – любил, а сейчас – ненавижу, - коротко и зло бросил Эдмунд. – Вы ведь сами хотели не говорить о том, что было раньше! Вот и не будем! Вы просто трусы! Боитесь признать то, что было раньше, боитесь вспомнить! Зарылись в свои игрушки, и боитесь вспомнить настоящую жизнь!
- Наша настоящая жизнь – здесь, если ты еще не понял этого, - холодно сказала Сьюзен, но Эдмунд не стал ее слушать, и выбежал из комнаты, хлопнув дверью. Последним, что он услышал, были тревожные слова Люси: "Но…мы ведь правда не забыли?"
* * *
Эдмунд перевернул подушку на другую сторону, и попытался уснуть. Было душно, потно и как-то тяжело. Он ворочался в кровати, и честно стараясь уснуть, но ничего не выходило. Эдмунд вспомнил свою широкую кровать Кэрпаравелле. Точнее, их кровать. О, да, конечно, он помнил. А как он, черт возьми, мог забыть их дни, их ночи, все то, что делилось на двоих? Магия, волшебство, сказка, или что там было, сыграло с ними злую шутку. Он прожил пол жизни, пол счастливой в своей ненормальности и безумии жизни, пол такой жизни, ради которой не страшно было отдать другую половину, и целую вечность в придачу. Но судьба распорядилась по-другому: она вернула его в прошлое, оставив лишь память. Горькую в своей сладости, несчастную в счастье, ту память, с которой нельзя бороться, и от которой страдаешь порой сильнее, чем от реальной жизни.
Смятые простыни, прикрытые глаза, царапины на плечах, прерывистое дыхание, жадность, которую нельзя утолить… Каждая ночь – как первая и последняя. И все так естественно, так правильно, так несомненно… А какие могут быть сомнения, если это все равно не реальная жизнь? Это сказка. Сон. Фантазия. А в них все можно, правда? Можно было на охоте, в порыве радости, обнять чуть крепче, чем следовало. Можно было сжать руку, или, сидя перед огнем, придвинуться поближе. Можно было напиться на приеме, повиснуть на Питере, и не отпускать, когда он дотащил до комнаты. Можно было сжать руку, потянуть за собой на кровать, прижаться губами к губам, лихорадочно срывая одежду, а потом заснуть от пережитых волнений, сжимая руку в руке…
Эдмунд сполз по кровати, постоял мгновение, слушая мерное дыхание спящего брата. Вдох-выдох, вдох-выдох… Если закрыть глаза, то можно было представить, что они снова в своем замке, в своей кровати, и Питер спит, устав после насыщенного дня… Только не хватает теплой сильно руки, обнимающей за талию, и приглушенного сопения в ухо. Решившись, Эдмунд тихонько заполз под одеяло, и прижался грудью к спине Питера. Тот привычным жестом обнял его, закинув руку назад, и …через мгновение Эдмунд, потирая ушибленное бедро, поднимался с пола.
- Какого черта ты творишь? – прошипел он сквозь сжатые зубы.
- А ты?! - в глазах Эдмунда зажглись злые огоньки. – Думал, что можно вот так вот забыть, и все? Можно вычеркнуть, да? А как же я? Или плевать на все? А может, и не было ничего, может, ты только из жалости спал со своим глупым маленьким братиком? Ненавижу тебя, ненавижу, ненавижу!
Жгучие злые слезы брызнули из глаз Эдмунда, и он захлебнулся в собственной истерике.
- Тише, ну тише же, успокойся, - Питер легко поднял его, и усадил рядом на кровати, крепко обнимая, и поглаживая по спине. – Я ничего не забыл просто…просто мы не можем, пойми. Ведь тогда мы были оба взрослыми, и…То было как сказка, как сон, понимаешь? А сейчас тебе только тринадцать, я не могу, Эд, пойми! Я же твой старший брат, я должен отвечать за тебя…
Эдмунд вырвался из его объятий, и отполз в угол кровати:
- Скажи просто, что не хочешь. Тринадцать… Ты забыл, что не так давно нам было под сорок? Я не ощущаю себя ребенком, Питер, - он с болью посмотрел на старшего брата. – Я уже взрослый, и я сам могу отвечать за себя и за свои поступки.
Питер молчал, уставившись на оконную раму, освещенную жемчужным лунным светом.
- Питер, я… Я не могу так больше! Разреши мне, пожалуйста! Просто позволь, Питер! – Эдмунд, дурея от отчаяния, и понимая, что ему нечего терять, поцеловал Питера, так же лихорадочно и безумно, как и в первый раз… Питер не оттолкнул его, но и не ответил… Он просто продолжал сидеть и молчать. Наконец, словно сбросив с себя оцепенение, он осторожно отодвинулся, и мягко сказал:
- Мне нужно время, Эд. Мне нужно чертовски много времени, чтоб принять это…Уже поздно, а завтра нам рано вставать. Лучше ложись спать.
- Да, да, конечно, спокойной ночи, Питер, - как-то отрешенно пробормотал Эдмунд, и лег на свою кровать.
- Спокойной ночи, Эд.
-
-
28.02.2010 в 16:36-
-
03.03.2010 в 21:39Понимаю Эда, пожалуй. Всегда любил его больше прочих и здесь это ощущение не изменилось.
-
-
03.03.2010 в 21:52и вообще, в каноне разбираюсь более чем слабо. Но Рине не могла отказать.)
-
-
03.03.2010 в 21:55Мне нравится Эд именно потому, что я разбираюсь в каноне.)) Это самый... нестатичный персонаж. Он меняется, а остальные остаются постоянными. Хотя, пожалуй, нет - Сью тоже меняется, но к худшему. А Эд... он очень живой. Не всецело положительный, как тот же Питер, а именно вот такой, настоящий. За что и люблю. Равно как и Юстэса - он тоже очень живой, хотя сначала и мерзостный)
Аслан мне не нравится вообще, зато обожаю нежно квакля Хмура и Рипичипа.)
-
-
03.03.2010 в 21:57Хотя, я вообще не объективна. С другой стороны фик именно о Эде, а не о Питере... значит, он мне ближе, чем я думала. Это подсознание)
-
-
03.03.2010 в 21:59О, я рад, что они вам нравятся.))) Обычно Юста все терпеть не могут, а за что. Нет, это не есть хорошо.
Ваше подсознание порождает совершенно очаровательные вещи. %)
Если подумать, те, кто нам нравятся, это наши своего рода идеалы, в чем-то, а те, кто ближе - они все-таки своего рода мы сами... а мы сами нравимся себе не во всем... это я к тому, что ближе и нравится - разные вещи. %)
-
-
03.03.2010 в 22:05что ближе и нравится - разные вещи
вот согласна абсолютно. Мне нравятся Драко и Люц. Я им больше всех сопереживаю, я ради них грудью на защиту встану! А все равно самым искренним и правдивым Гарька получается. Наверное, он мне все-таки ближе... Даже когда я фики пишу, от первого лица Гарьки - легко, от Драко - практически не могу((