ну и драбблы выложу уже. те, что приличные)

[kroshka-kaprizulya]

Название: «Жюли и цветочные феечки»
Автор:Крошка Капризуля Хоч
Размер: драббл, 827 слов
Пейринг/Персонажи: Жан (Габен)/Жюли (Гексли)
Категория: джен, прегет
Жанр: романс
Рейтинг: G
Краткое содержание: все феечки когда-то возвращаются домой.
Примечание: стилистика — модерн

На время каникул Жан возвращается домой с твердым намерением написать роман: эпичное творение, охватывающее многовековой период из истории Франции. Но, не дав толком расставить чернильницу и букетики полевых цветов, мать радует его известием о приезде на всё лето ее подруги с мужем и двенадцатилетней дочерью. Жан с ужасом представляет себе маленькую невоспитанную нахалку, переворачивающую всё вверх дном, и запирается в кабинете.

Однако все оказывается не таким страшным: Жюли, улыбчивое создание с веснушками и растрепанными косами, действительно бегает по саду, болтает с шофером, учит кухарок фокстроту, запускает воздушных змеев и целый день пытается построить домик на дереве, который тут же разваливается. Но всё это она делает с такой радостью и неподдельным восторгом, что роман лежит нетронутый, а Жан наблюдает с веранды за неистощимыми выдумками Жюли.

Ночью он тайком выбирается в сад и, вооружившись молотком, гвоздями и крепкой бечевкой исправляет сломанный домик.

На следующий день Жюли то и дело бросает на Жана таинственные взгляды, а после ужина она знаками отводит его в сторону и шепчет с заговорщицким видом:

— Сегодня в саду я видела гнома! Он был толстеньким, усатым и очень мрачным, словно ваш дядюшка Базиль, — Жюли смешно морщит нос и хмурит брови. — Я предложила ему кусочек черничного пирога, но он только презрительно хмыкнул и ушел!

— Даже не поблагодарил? Вот невежа, — чуть улыбается Жан. — А почему же вы рассказываете об этом мне, мадемуазель?

— Вы думаете, родители мне поверят?! — Жюли всплескивает руками. — Они даже к биржевым сводкам относятся с подозрением, что уж говорить про гнома в саду… А вы починили мой домик, я сразу об этом догадалась. Он теперь как настоящий замок, в тысячу миллионов раз лучше, чем у моего кузена Жака в прошлом году. Зря он им так хвастал! Мальчишки иногда такие глупые! Так что мне нужна ваша помощь, — спохватывается Жюли. — Я знаю, вы можете хранить секреты. Мы сделаем кое-что такое… такое… — Жюли мечтательно смотрит в потолок, не замечая еле сдерживающего улыбку Жана. – Такое, о чем даже напишут в газете, где работает папа!

На следующее утро они запираются на кухне, отпустив недовольную кухарку, и лепят из соленого теста плотненькую, приземистую фигуру с мрачной физиономией. Смахнув со стола не начатый роман, Жан мастерит гному сюртук и трость, а Жюли, недолго думая, отрезает прядь своих волос и прилаживает усы.

Гном выходит удивительно правдоподобным, и они, поместив его среди корней деревьев, делают фотоснимок.

К вечеру фото готово, и, перебивая друг друга, Жан и Жюли рассказывают, как им удалось заснять гнома. Максимилиана, мать Жана, недовольно морщится: гномов в природе не существует — и точка! Она даже брезгует взять в руки фотоснимок. Но остальные проявляют неподдельный интерес: отец Жюли, подкручивая усы, восхищенно говорит об особенности дочери, а мать тихо вздыхает, глядя на испорченное платье.

Вдохновленные, они обещают сфотографировать еще и фей. На изготовление фигурок из бумаги уходит куда больше времени: едва дыша, Жан вырезает крохотные пальчики и прилаживает крылья из тончайшей папиросной бумаги. Жюли, напевая модную песенку, плетет венок из душистых лилий и вьюнка. Крадучись, они идут в дальний угол сада и развешивают фей, прикалывая шляпными булавками к листьям и веткам. Глядя на счастливую улыбку девочки и ее золотистые волосы в хороводе невесомых фигурок, Жан почти верит, что ему удалось попасть в сказку.

Фото получаются удивительно правдоподобными: Дональд, отец Жюли, бегает по комнате и говорит, что срочно напишет в «Пти Паризьен» главному редактору, и о феях в саду узнает вся Франция. Максимилиана только сурово поджимает губы и запрещает мять клумбы.

Вскоре, привлеченные красочной статьей в воскресной газете, люди со всего городка под разными предлогами пытаются пробраться в их сад: мальчишки лезут через заборы, разыскивая воланы и котов, соседи наносят неожиданные визиты, а журналисты проявляют чудеса ухищрения, переодеваясь трубочистами, молочниками и даже бродячими фокусниками.

Жан и Жюли воспринимают это как Приключение, и целыми днями придумывают и воплощают сложнейшие системы сигнализации, веревочные пути и даже роют тоннель, пока в него не проваливается любимый павлин Максимилианы.

С удивительным чутьем они выбирают самые укромные уголки. Там Жюли рассказывает ему всё новые истории обо всём, что придет в голову, а Жан внимательно слушает, мастеря очередную игрушку.

Лето заканчивается так же неожиданно, как и началось. Ранние августовские дожди загоняют их в дом, и гости начинают собираться.

Жюли не отходит от Жана ни на шаг, и лишь ее возраст заставляет подозрения Максимилианы умолкнуть.

При прощании она виснет на шее Жана и торопливо, чтоб не расплакаться, обещает встретиться в Париже.

Но через год семья Жюли уезжает в колонии, а Жан уходит на войну. Связь теряется, да и не до сказок ему в сырых окопах. И только вернувшись после четырех лет ада, Жан снова садится за письменный стол. Теперь пишется легко, он отвлекается, только чтобы долить чернил. Но это вовсе не задуманный когда-то историческо-политический роман. Смущаясь, он несет в издательство детскую повесть «Жюли и Цветочные Феечки» с посвящением «Моей маленькой подруге».

Еще через полгода после выхода книги он получает письмо:

«Все феечки когда-то возвращаются домой. Скоро я буду в Париже. Мы договаривались встретиться, помнишь?
Жюли
P. S. Теперь я могу рассказать тебе и об африканских духах. Напишешь мне новую сказку?»

Жан с улыбкой кладет письмо во внутренний карман. Сказки сбываются, если только в них верить.





Название: «Призраки Рождества»
Автор: Крошка Капризуля Хоч
Размер: драббл, 727 слов
Пейринг/Персонажи: Шэрон (Штир)/Синди (Дост)
Категория: джен, префем
Жанр: романс
Рейтинг: G
Краткое содержание: порой бывает сложно отличить сказку от реальности — да и так ли это необходимо?
Примечание: стилистика — модерн

В приюте Cв. Магдалены запретов столь много и караются они столь сурово, что даже мысли об их нарушении не возникает в головах бледных и запуганных воспитанниц в серых платьях. Самым младшим из них — пять, самым старшим — шестнадцать, и ни одна из них, даже самая смелая и дерзкая, даже подумать не может о том, чтоб не лечь спать вовремя, пропустить молитву или — страшно представить! — выбраться ночью на прогулку.

Но до сих пор по дортуарам ходит легенда о воспитаннице, которая нарушила последний запрет.

— Говорят, она до сих пор бродит по спальням ночью, и…

— Глупости какие! — фыркнула Шэрон. — Привидений не бывает, это всем известно! А историю я эту знаю, и сейчас расскажу, как все было на самом деле. Слушайте, только тихо, а то дежурная придет, если вы будете шуметь.

Повинуясь спокойному, уверенному голосу, девочки устроились поудобнее в своих кроватях и приготовились слушать.

— Было это лет пятьдесят назад, тогда здание было без ремонта, сыро, грязно, вечные сквозняки, и, говорят, по спальням даже шныряли крысы. Запретов было еще больше, чем сейчас, даже на Рождество все должны были отправляться по постелям, как обычно, не говоря уж про подарки.

По спальне пронесся грустный вздох. Сочельник был уже завтра, а на подарки мало кому приходилось рассчитывать — разве что на казенный набор вроде тетрадей и карандашей.

— Тихо! — строго прошептала Шэрон и, дождавшись, пока все снова затихнут, продолжила. — И тогда здесь жили две лучшие подруги. Первая была решительной, энергичной и очень серьезной.

— Совсем, как ты! — хихикнул кто-то из темноты.

— Точно, — согласилась Шэрон. — А вторая — доброй, скромной и очень застенчивой. Еще ее никто не замечал, но в самый нужный момент она вдруг оказывалась рядом и помогала тихо и незаметно.

— Как Синди… — задумчиво протянул тоже голос.

— Почти, — Шэрон пошла на риск и переползла на кровать к подруге. Нащупала в темноте ее руку и прижала к себе, обняв худенькие плечики. — И год, когда они попали сюда, выдался очень тяжелым. Рабочие бастовали, всюду был голод, про приют забыли все, и без того скудные пайки были урезаны вдвое. Все девочки ждали Рождества в надежде если не на чудо, то хоть на добавочную порцию еды и затопленные камины. Но монахини сказали, что сами будут молиться в часовне, а для воспитанниц это будет самым обычным будним днем. Девочки разошлись по спальням и неслышно плакали в подушки, влажные от сырости и слез. А в полночь дверь одной из спален тихо, неслышно отворилась, и худенькая фигурка выскользнула в коридор. Девочка ходила из спальни в спальню, останавливаясь у каждой кровати и подкладывая что-то возле подушки, и обошла уже почти все, как вдруг столкнулась со старостой, делавшей обход.

— Ох! — одновременно выдохнули все девочки, и Шэрон погладила Синди по тоненькой спине с выступающими позвонками.

— Это оказалась ее лучшая подруга.

— Что ты делаешь? — испуганно спросила она.

— Разношу рождественские открытки, — улыбнулась Анна. — Мне осталось еще две спальни. Ты иди дальше, а если что — скажешь, что не видела меня.

— Если тебя увидят — то выгонят сразу! — Кэти не раздумывала ни мгновения. — Я иду с тобой!

— Не волнуйся, — Анна мягко отстранила ее руку. — Я быстро, а потом вернусь в свою спальню. Иди и ни о чем не беспокойся.

Кэти нахмурилась, но, подчиняясь спокойному мягкому голосу, все же продолжила обход. Она обошла все здание несколько раз и вернулась в спальню. Она тихонько подошла к кровати Анны и, убедившись, что та спит, легла в свою постель и крепко уснула. Впервые за долгое время ей было тепло и она не мучилась всю ночь от кошмаров.

А наутро каждая воспитанница нашла на кровати подарок: сладости и рождественскую открытку с добрыми и теплыми словами. Но свою Кэти не успела прочитать — монахиня, схватив ее за руку, потащила в кабинет старшей надзирательницы. Там в углу стояла бледная, но ничуть не испуганная Анна.

— Отвечай! — надзирательница хлопнула указкой по столу. — Ты знала, что эта маленькая дрянь пробралась в кладовую и украла личные запасы монахинь?

Кэти вспомнила конфеты под подушкой, мягкий взгляд Анны, и, взглянув прямо в глаза надзирательницы, храбро ответила:

— Да.

— Вот и конец истории, — Шэрон укрыла Синди одеялом и вернулась на свою кровать.

— А что дальше было? Чем все закончилось? — вразнобой зашептались девочки.

— Наказание было предельно жестоким, и надзиратели, не рассчитав силу, перестарались, — впервые подала голос Синди. — Но ходят слухи, что эти девочки так и остались навсегда в этом приюте, поклявшись защищать всех воспитанниц.

— Но призраков не существует, так что давайте спать, — улыбнулась Шэрон. — Ведь завтра Сочельник.

Она уснула крепким сном, как и тогда, 50 лет назад, точно зная, что утром обнаружит под своей подушкой открытку и маленький пакетик сладостей.