[kroshka-kaprizulya]

Название: Эй-Джей и подарок на День рождения
Пейринг: Дженсен/Миша
Рейтинг: NC-17
Жанр: PWP, РПС, стеб
Примечание: на SPN Kink Fest на заявку 4.34 Дженсен/Миша, даб-кон, NC-17. Миша попадает в тюрьму. Дженсен - местный авторитеть. Миша боится его, но западает на него. Каким-то образом Дженсен об этом узнает и решает сделать Мише "подарок", только оказывается, Коллинз не фанат жесткого секса. Но спрашивать его никто не собирается, постепенно Миша втягивается. Секс в камере без свидетелей.
Внимание: dirty talk, даб-кон, bareback, фистинг
автор никогда не сидел в тюрьме, поэтому о матчасти скромно умолчим)))

Он пах опасностью и сексом. В нем чувствовалась сила, от которой подкашивались колени и волоски на спине становились дыбом. Миша хотел его так, что внутренности скручивались узлом и яйца поджимались, и, будь это там, на воле, через пять минут после первого взгляда они бы уже трахались в туалет первой попавшейся забегаловки. Но это происходило здесь, и Миша не имел права рисковать. Парень скользнул по нему равнодушным взглядом и прошел к своему столику. Миша отпустил глаза и молча уставился в свою тарелку.

Вечером в душе к нему пыталась подвалить компания. Они грязно ухмылялись, отпускали пошлые шуточки и хлопали по спине. Все более настойчиво и намекающе: «Не захочешь по-хорошему – мы сделаем тебя шлюшкой по-плохому». Миша был готов. Он знал, что лучше сдаться, расслабиться и постараться думать о чем-то постороннем, потому что для сопротивления у него не было шансов. Вообще. А Миша хотел жить.

- Боюсь, парни, что сегодня вам придется спустить в кулак, - негромкий, и такой, блядь, властный голос. - Эта сучка уже занята. Мной.
- Прости, Эй-Джей, не знали, - хмыкнул самый противный и жирный. Мишу передергивало, когда он представлял, как это ходячее кладбище гамбугеров запихнет ему в задницу свой хрен.
- Теперь знаете, - он, что, всегда говорит на одной ноте? И почему Эй-Джей, что за бред? Дженсену, Дженсену Эклзу – Миша вспомнил, как его зовут – подошло бы издевательское Дженни, а не эта хрень. И почему он смотрит на него так понимающе?
- А теперь, парни, не оставите нас наедине ненадолго? Моя девочка стесняется, - все так же ровно и без улыбки сказал Дженсен.
- Без вопросов, Эй-Джей, натяни его хорошенько!
- Оттрахай за нас!
- Выеби непослушную сучку!
Выкрикивая напутствия и грязно ухмыляясь, компания свалила.

Дженсен положил руку ему на плечо, но Миша вывернулся и зашипел:
- Руки прочь, ублюдок, а то не досчитаешься яиц.
- Ты был готов лечь под этих, - Дженсен кивнул на дверь, - но не хочешь, чтоб твой законный хозяин наградил себя за спасение твоей задницы?
Миша только прошипел что-то невразумительное. Он чувствовал, что еще секунда под этим жестким, раздевающим, властным взглядом – и он опустится на колени, и подставится, и сам растянет себя, умоляя выебать его.
- Значит, ты не хочешь? – уточнил Дженсен. – Прекрасно. Я тоже не хочу. Прости, но ты не мой тип, так что домывайся и проваливай.

Миша даже домываться не стал – быстро натянул робу, и отправился назад в камеру. Там он сначала мысленно порадовался, что на сегодня задницу удалось сохранить в целости и сохранности, а потом со злостью прошипел: «Тупой, тупой и слепой Эй-Джей, и вкус у тебя, как у простого техасского ковбоя, и ты нихрена в мужчинах не понимаешь, и вообще ни в чем не понимаешь. Тупой Эй-ты-придурок-Джей!»
Конечного, Миша бы никогда не признался себе, а тем более Эй-лоху-Джею, как его задело такое пренебрежение. Не его тип! Ага. Как же. Миша саркастически ухмыльнулся. Не то, чтоб он был так уверен в своей невъебенной привлекательности, но он был готов поставить свою драгоценную задницу и пачку сигарет на то, что Дженсен сейчас дрочил на него и кусал себя за ладонь, чтоб не застонать в голос! И будь он проклят, если завтра не станет на колени и не признается в любви до конца отсидки!
Миша злорадно улыбнулся и заснул.

Эй-фригидный-Джей оказался упертым асексуалом и не велся ни на какие подначки. Даже когда все зэки, охранники и даже директор тюрьмы пялились, облизываясь, на то, как Миша играл в баскетбол, Дженсен изображал из себя ледяной столб, и если бы Миша не видел его регулярно в душе, то решил бы, что кое-каких частей тела у него определенно не хватает. Сначала это вызывало недоумение. Потом стало бесить. И, наконец, Миша дошел до того, что готов был ворваться к нему в камеру с криком «трахни меня немедленно». Он бы и сделал это, если бы не боялся, что уже сам недосчитается тех самых частей.

Но на его День рождения ему стало резко не до смеха. С самого утра весь петятник Эй-крутого-мачо-Джея очень странно косился на него и постоянно перешептывался. Миша чувствовал: они что-то замышляют. Что – он понял, когда Дженсен пришел к нему в камеру и, мило улыбаясь, сказал:
- С Днем рождения, Миша. Отметим? – он толкнул Мишу на койку и уверенно развел коленом его ноги.
- Ты так уверен, что я хочу? – мгновенно охрип Миша.
- А вот это не имеет никакого значения, - мягко расхохотался Дженсен. - Достаточно того, что хочу я. Он с усмешкой полапал Мишу за яйца прямо через жесткую казенную ткань, и добавил:
– А еще мне кажется, что ты тоже хочешь. Считай это подарком на День рождения.
Он впился в рот Миши жестким поцелуем, кусая и засасывая. Жесткие, сильные руки на бедрах, расстегивающие робу, мгновение – и Миша опрокинут на спину. Еще секунда – и ноги разведены в стороны, закинуты Дженсену на плечи, а сам Дженсен вжимается в него стоящим членом – черт, какой же он длинный, толстый и охрененно твердый! – гладит по бокам, стискивает ребра, сминает ягодицы.
- Эй, я, знаешь ли, не фанат жесткого секса, - поморщился Миша, и попытался отпихнуть от себя Дженсена.
- А кто тебя спрашивает? – сова расхохотался Эй-чокнутый-Джей и больно укусил его за плечо.
Он обхватил оба их члена своей широкой ладонью. Раз-два – и у Миши уже стояло по стойке смирно. Дженсен засасывал кожу на груди, прикусывал и пощипывал, и Миша сдавленно охал и выгибался навстречу. Под лавиной ощущений он не сразу почувствовал, как Дженсен растягивает его – быстро и не слишком осторожничая.
- Сейчас ты узнаешь, что такое настоящий секс, а не жалкие потуги накрашенных мальчиков в гей-клубах, - шепнул ему на ухо Дженсен, и вошел – резко, сразу, раздвигая мышцы бешенным напором члена, двигая им, как паровым молотом.
- Можешь поорать, все и так в курсе, чем мы тут занимаемся, - насмешливо хмыкнул Эй-сука-Джей, и похотливо улыбнулся.
- У тебя слишком…ох…большой, - охнул Миша.
- Сочту за комплимент, - кивнул Дженсен. – А теперь хватит трепотни, принимаемся за дело.
И он принялся – с таким энтузиазмом, что Мише казалось: койка сейчас слетит со скоб и пробьет стену. Дженсен трахал его жестко, размашисто, вгоняя до упора, и шепча на ухо всякие пошлости:
- Какая у тебя похотливая и жадная дырка… Так и ждет, чтоб я в нее как следует вставил… Ты ведь с самого начала хотел, чтоб я тебя выебал. Смотрел на меня, как шлюшка, тек весь, ноги расставлял. Скажи, что хотел!
- Да пошел ты! – собравшись с силами, прохрипел Миша. – Как будто я бы не прожил без твоего хрена в моей заднице!
Дженсен, зверски улыбаясь, и не говоря ни слова, вытащил член, и отстранился.
- Хорошо. Будем считать, что праздник не удался.
Глаза у Миши округлились как у наркомана, которого во время ломки сняли с иглы.
- Сука, - выдохнул он. – Вот же блядь.
- Блядь у нас ты, малыш, - почти нежно прошептал Дженсен. – А теперь скажи, как ты хочешь, чтоб я тебя выебал.
Миша рывком перевернул Дженсена на спину, и, сцепив зубы, насадился сверху.
Дженсен сжал пальцы на его бедрах, сильно, до красных пятен, а потом резко притянул к себе Мишу, и сказал:
- Сверху здесь я. Во всех смыслах.
Он подмял его под себя, и снова взял такой темп, что Мише оставалось только обхватить его покрепче и стараться стонать не слишком громко. Ему казалось, что внутри полыхает вулкан – обжигающе горячо, резко, сильно. Толчки становились все более рваными и яростными, остались только звериные инстинкты: подчинить, выебать, сделать своим, а потом Дженсен на долю секунды замер, почти вышел, толкнулся последний раз – и кончил.
Неудовлетворенный, прерванный на пике Миша почти захныкал, в тщетных попытках трахнуть матрас.
- Я о тебе позабочусь, - ухмыльнулся Дженсен, и вставил в растраханную, с выливающейся спермой задницу сразу три пальца. Миша заерзал, пытаясь насадиться на них. Это было так ничтожно мало после члена!
- Еще? – хмыкнул Дженсен, и, сложив ладонь лодочкой, протиснул ее в припухшую, покрасневшую дырку. Миша захлебнулся воздухом – это было слишком много, но Дженсен не дал ему ни секунды передышки, и, нащупав простату, начал резко двигать ладонью, вставляя ее почти до запястья.
Мише хватило нескольких толчков, и он кончил, выгибаясь и хрипло матерясь.
Дженсен собрал сперму у него с живота, и поднес ладонь к Мишиному рту:
- Оближи.
Миша послушно взял в рот пальцы, облизывая и посасывая, стараясь не упустить ни капли.
- Хорошо, - пробормотал он, и упал на подушку.
- Подарок удался, - улыбнулся Дженсен. – И могу тебя обрадовать: не надо ждать целый год, чтоб получить порцию охуенно горячего секса. Ты можешь просто попросить.
Он вышел, насвистывая какой-то веселый мотивчик, и оставив Мишу с мыслями о том, что даже в пребывании в местах лишения свободы можно найти светлые стороны.