по следам вчерашних однострочников для kaarne
Дин/Кас, щетина.
Кас - человек
читать дальшеНа прикроватной тумбочке стынет чашка с кофе: много молока и никакого сахара. Дин такой не пьет, и в первые мгновения после сна ему кажется, что он остался ночевать у очередной девчонки. Они любят кофе с молоком. И приторные сладкие коктейли. И шоколад. Дин перекатился на соседнюю половинку кровати и коснулся щекой подушки: она уже успела остыть. И тогда он вспомнил. Вспомнил, как было хорошо, и жарко, и неловко, и страшно, - не за себя, за него. Как удовольствие сметало все сомнения, разрушало преграды, и затапливало тело чувством полного удовлетворения. Не как в раю, - Дин там был, ничего особенного. Лучше. Намного лучше.
- Доброе утро, Дин, - Кастиэль не появился неожиданно, не возник эффектно посреди комнаты, хлопая невидимыми крыльями, - просто вошел в дверь и поставил на стол бумажный пакет с эмблемой кондитерской. Тогда Дин снова вспомнил: Кас больше не может появляться. И исчезать. И летать.
- Я принес черничный пирог. Ты как-то говорил, что любишь его.
Дина с головой затопила волна нежности. Пусть Кас и лишился своего нимба, но от этого он не стал меньше ангелом. Может, даже наоборот.
Пауза затянулась.
- Дин…мне уйти? – совсем тихо спросил Кас. Но Дин услышал и среагировал мгновенно: вскочил с кровати, обнял его и зашептал:
- Не смей. Слышишь, не смей никуда исчезать.
- Я больше не могу этого делать, Дин, - с горечью ответил Кастиэль. – Ты ведь знаешь. Теперь я могу только уйти.
- Вот и хорошо, - Дин расслабился, и почувствовал себя и легко и свободно, будто стряхнул с плеч тяжелую ношу. – Вот и прекрасно. Теперь я всегда успею тебя остановить.
Кас ничего не ответил, только прижался щекой к щеке Дина, согревая ее своим теплым дыханием. Где-то на задворках сознания у Дина мелькнула мысль, что теперь надо бы научить ангела бриться, - щетина колется, и целоваться неудобно.